В минувшем августе освободили часть территории Луганщины от террористических группировок Болотова, Дремова и других формирований пророссийских боевиков. Также была освобождена от ополченцев часть Донецкой области.
Но преступления, совершенные боевиками ДНР/ЛНР против мирных граждан не раскрыты до сих пор ( что особенно заметно на фоне молниеносно найденных доказательств злоупотреблений бойцов из батальона «Торнадо»).
Издание «Левый берег» собрало истории пострадавших украинцев. Они поныне пытаются добиться от правоохранителей расследований действий боевиков, которые похищали, пытали и убивали мирных граждан на территории Донбасса.
История Романа В. – одна из таких. Она имела место летом прошлого года.
Итак, обычный житель близкого к Северодонецку села, Роман В., в компании жены и двух друзей направлялись в Северодонецк.
По дороге их авто было остановлено боевиками ЛНР, которым в Романе привиделся правосек.
Угрожая автоматом всех мужчин избили, после чего отвезли в здание Госинститута азотной промышленности. Здесь определенное время находилась пыточная боевиков.
Бандиты обвинили Романа в том, что он пособник украинской армии. По всей видимости на мужчину кто-то совершил донос.
«Это ваш последний путь! Приехали правосеки», — фраза, которую жена Романа запомнила хорошо. Женщина также очень отчетливо запомнила лицо Ивана Пономарева, сказавшего эту фразу. В прошлом Пономарев – бывший правоохранитель. Он также добавил, чтобы она своего мужа уже не ждала.
Всех задержанных сразу потащили на допрос, причем допрашивали в разных кабинетах. Сильно били. Рому продержали в подвальном помещении два дня. Он хорошо запомнил своих истязателей. После общения с ними мужчина ходил в туалет кровью.
«На бетонном подвальном полу были постелены картонки, было темно. Спали мы по очереди. Но я не дежурил, был самый избитый. Били постоянно. Выводили лицом к стене в коридор, 2-3 человека. И били до тех пор, пока мы не теряли сознание. От меня требовали признания в том, что я руководитель «Правого сектора». Каждые 2 часа меня подозревали в чем-то новом. Мне угрожали отрезать ноги. Говорили, что якобы я развозил по украинским блокпостам девиц легкого поведения, а моя жена варила борщ для украинской армии», — вспоминает Роман.
Он говорит, что тех, кто с ним был, вербовали в ополчение, а его не трогали уже, так как знали его позицию. После того, как Роман отказался сотрудничать с ними, его били ногами и прикладами во все доступные места. Ему стало трудно дышать. По 5-6 часов пленники стучали в железные двери пыточной и просили врача.
«Врач не положен. Меня похоронили заживо. А жене так и сказали, чтобы ехала домой, ухаживала за детьми, а меня уже не ждала. Но потом меня отпустили. Правда машину не отдали», — делится мужчина.
Роман после плена сразу позвонил на горячую линию Болотова. Он пытался найти управу на мучителей и вернуть машину. Потом пошел в милицию и написал заявление, что его похитили, били. Роман описал своих мучителей. Ему представитель ЛНР пообещал расстрелять всех, кто причинил мужчине такое зло.
Авто вернули через несколько дней, правда побитое и с номером внутри багажника. Роману позвонили и сказали, что виновники наказаны. А после того как Северодонецк вернули под контроль Украины, уголовное дело было возбуждено уже украинскими органами.
И ту началось самое интересное. Выяснилось, что почти все участники дела сбежали на неподконтрольную территорию. Но тот самый Иван Пономарев, работавший в пыточной ЛНР остался.
Пономареву выдвинули обвинения и вызвали на допрос. Жена Романа прямо указала, что именно боевик допрашивал ее и односельчан. По УК – это статья 146, ч. 2 «Незаконное похищение и незаконное ограничение свободы».
Несмотря на явную вину и пособничество ЛНР, Пономарев вносит залог и его отпускают.
И в дальнейшем ему инкриминируют только участи в незаконном вооруженном формировании. А пытки, удерживание в неволе пятерых людей, вымогательство и прочие преступления бывшему милиционеру забывают. Не разглядели в Пономареве и сторонника сепаратизма.
Добавим, что похитители машины Романа и находящихся в ней пассажиров, имеют на лицо признаки ОПГ, которая действует в составе террористической ЛНР. В ее составе экзекуторы, следователи, охранники, руководители и т. д. И по закону все участники, в не зависимости от ролей, должны нести ответственность за участие в террористическом бандформировании.
«Левый берег» связался со следователем по делу Сергеем Василенко. Журналисты поинтересовались, почему никому не предъявили обвинения, не опросили свидетелей. Также был задан вопрос: Почему только Романа признали потерпевшим?
Следователь говорит, что якобы Роман не может никого из своих мучителей узнать. Хотя сам Роман называет это ложью.
Отметим, что знакомых Романа после пыток в подвале долго откачивали. Их мужчина буквально за руку привел давать показания. На допрос людей по ходатайству никто не вызывал. Один из пассажиров получил серьезное увечье. Но написать заявление ему никто не подсказал.
Следователь сказал, что лично Пономарев не наносил Роману увечий, поэтому обвинять его нельзя.
Самое интересное, что второй пассажир не признан пострадавшим. Более того по своему делу он назначен свидетелем!
Адвокат Романа, Юлия Науменко объяснила, что действия всех членов бандформирования в которое входил Пономарев, были хорошо организованы.
«В организации были четко распределены роли. Главный штаб при содействии боевика Павла Дремова был обустроен в ГИАПЕ Северодонецка. Здесь располагался руководящий состав боевиков, в том числе сам Дремов и Пономарев. Именно здесь координировалась вся преступная деятельность. В Госинституте азотной промышленности содержались похищенные люди, которых пытали, незаконно допрашивали. А возможно и убивали», — говорит Науменко.
К слову сказать, на освобожденной части Донбасса к людям написавшим заявления в милицию на боевиков, относятся неоднозначно. У многих жителей родственники служат в ополчении, и именно по этой причине имя главного героя рассказа было изменено.
Журналисты издания пишут, что истории подобные той, что произошли с Романом, органам МВД известны хорошо.
В рассказе не стали изменять только имя обвиняемого боевика Пономарева. Он, возможно, разгуливает в данный момент по Северодонецку.
Добавим, что в городе было минимум три пыточных подвала. И в том же здании Северодонецкого СБУ, где тоже был пыточный подвал, всегда говорили: «Скажи спасибо, что ты не в гестапо Госинститута азотной промышленности». Так как именно ГИАП считался самым жестоким пыточным местом.
Роман и его односельчане уже более года не могут добиться справедливости от украинских правоохранителей.
Аналогичная ситуация и по преступлениям банды Гиркина.
Адвокаты потерпевших пока не могут добиться чтобы дела были объединены в одно расследование.
Проблема вся в том, что преступления совершались не ОПГ или группами террористов, а просто отдельными людьми. Именно в таком ракурсе видят ситуацию следователи отдела какого-нибудь города.
Некоторые уголовные дела по отдельным лицам зачастую находятся не просто в разных управлениях, а в разных городах или даже областях.
В рамках расследования дела объединять не собираются. Отдельные эпизоды в режиме мирного времени перейдут в вялотекущее состояние.
В такой ситуации статьи обвиняемым будут инкриминироваться так, как будто лицо действовало в одиночку. Будут закрываться глаза на потерпевших и квалификацию судей.
Особенно странно это кажется хоты бы потому, что если сложить все совершенные боевиками преступления воедино, Украина получит реальный шанс.
Украина могла бы получить новую информацию и новые доказательства вины преступников, которые будут иметь огромное значение на международном уровне. Не говоря уже о том, чтобы защитить права тех людей, кто пережил все ужасы общения с террористами.
